МИР КОМПОЗИЦИИ ВОЛШЕБНЫЙ

Финал g7 — подлинный Эверест задачного искусства — покорен (в третий раз за всю историю задачной композиции в русских шашках) благодаря комбинационному комплексу восхитительной красоты!

Задача изумительная! Игра — волшебной красоты! Главный финал — [b6], — учитывая, что это всего лишь вторая удачная задача (после задачи Н.Г. Пичугина (1937 г.)) с этим финалом, — практически невозможный. Сочетание финалов — новое! Смело можно сказать, что это одно из вершинных творений задачного искусства!

Моя оценка этой задачи — 95 очков.

Форма отталкивающая. Я бы даже сказал — завораживающе отталкивающая, т.к. имя автора буквально заставляет просмотреть решение. И, о чудо! — одновременно и ожидаемое, и неожиданное. Игра — бушующий океан Красоты! Оба варианта прекрасны! Главный — завершается финалом f4, который — да! — ожидался, но ведь при совсем другой шашке, не той, что стояла на этом поле изначально, а той, что фантастической федоровской фантазией так неожиданно сюда приведена. Ну а что дополнительный вариант? А дополнительный вариант здесь — это поистине дар богов! Игра — ослепительный фейерверк, завершающийся ярчайшей вспышкой турецкого удара. Гармония Гения и Чуда — вот она поистине магическая формула этого волшебства!

Прекрасная комбинационная игра! Просто изумительная!!

Главный финал [e3] — очевиден, как очевидно и то, что  запирание на этом поле произойдет не с помощью турецкого удара, а — посредством другого применяемого для этого финала игрового приема — столбняка. Это, так сказать, дедукция. Разветвления на варианты в начальной позиции не видно, следовательно, вариантный механизм последует за надставкой. Включение вариантного механизма произойдет при попадании белой  шашки на поле с7. И это тоже дедукция.

А вот теперь возникает вопрос — а какой же здесь финал дополнительного варианта? До сих пор финал е3 сочетался только с финалами h2 или h2/h4. Да, ТОЛЬКО с этими финалами. Правда (опять-таки дедуктивно), здесь можно предположить и финал [a5], но это настолько противоречит всей практике составления задач с главным финалом [e3], что само это предположение кажется чуть ли не нарушением канонов композиции.

Но: вся эта дедукция и устоявшаяся практика вдруг оказываются бессильными перед явлением ПАРАДОКСА — этой подлинной сущности искусства, превращающей невозможное в реальное. Когда я увидел этот финал — [a5] — я буквально остолбенел. Ведь на моих глазах произошло невозможное. Я смотрел и думал: как же это может быть! Ведь этого же не было НИКОГДА! Затем, когда я уже смотрел на решение этой удивительной задачи — на этот буквально зачаровывающий комбинационный поток, — я начал постигать логику на первый взгляд казавшегося невозможным трансформативного перехода.

Не раз я затем смотрел на это подлинное чудо, и всегда я испытывал трепет восхищения от этого чарующего волшебства...

Уже с первого взгляда на позицию я ощутил то особое волнение, которое охватывает меня всякий раз при встрече с Красотой. Она всегда является в разных образах, но я ее всегда узнаю, ибо прекрасное всегда волнующе. После просмотра решения я понял, что я не ошибся. Ибо мое чувство только укрепилось. Да, это прекрасная гармония! Меня могут спросить, где же здесь красота? Ведь красота всегда нечто новое, а что мы здесь видим? Избитое сочетание, нет, даже не финалов, а многократно усложнявшейся знаменитой вариантной основы А.И.Шошина и финала [(h2)g3]. Но ведь художник — именно Художник, а не ремесленник — только тогда и берется за избитую тему, когда знает, вернее чувствует душой, что самые избитые темы он может раскрыть абсолютно по-новому. Именно эта чудесная гармония логики и интуиции и воплотилось в этой задаче. Итак, в чем же здесь оригинальность? Она прежде всего в том, что обычно схема шошинского 2-х-вариантного механизма видна сразу. А здесь — ни малейшего намека. Вторая степень оригинальности — впервые усложнение шошинской основы происходит комбинационным способом. Это впечатляет. И третье явление оригинальности — совершенно непредсказуемый дополнительный финал. То есть какой бы элемент трансформативного комплекса мы ни взяли — всё новое, оригинальное, а следовательно, эстетичное. Ну и конечно же, завораживающая форма, все эти элементы механизменных узоров соединившая и озарившая гармонию внутреннюю гармонией внешней. Вот оно чудесное явление Красоты! Да, именно чудесное, ибо Красота — это всегда Чудо!

Уже начальная позиция — это гармония. То есть она не просто безупречная, а излучающая радость. На такие позиции, увидев их один раз, хочется смотреть снова и снова, потому что они притягивают к себе какой-то загадочной лучезарностью. Обычно судьи об этом не пишут, потому что это баллами не измеряется, забывая, что композиция — это прежде всего Искусство! Но — к дедукции! — к определению финалов. Главный финал, — безусловно, [g3]. А дополнительный? Белая дамка на поле h2, а также специфика позиции свидетельствуют о том, что ни одной из двух самых простых (а здесь можно говорить только о них) 2-х-вариантных основ с финалами [h2/h4] здесь ждать не приходится. Ну, значит, — обычный в таких случаях финал [h2]. Но что-то (то ли гармония позиции, то ли интуиция) говорит мне о том, что здесь нечто необычное. А что может здесь быть необычного? Только финал [h4]. Нет, не сочетание [h2/h4], а именно [h4]. Но что-то не припоминается мне такой финал в сочетании с [g3] в главном варианте. Вхожу в базу — что я вижу? Там только одна задача с этим сочетанием, и эта задача — именно эта! Это обстоятельство, естественно, вызывает особый интерес к решению. Итак, включаю программу Гимбутаса. Есть! В гланом варианте финал [g3], а в дополнительном — именно [h4]! И, вероятно, чтобы заставить нас поверить, что это не мистика, а реальность, чудесный случай посылает этот финал еще и в повторном варианте. Ну а что механизмы? В главном варианте финальный механизм обычный, но первый его ход (e7-d6) — неожиданен, и потому заставляет и весь этот механизм увидеть по-другому — как нечто новое! Не без трепета перехожу к дополнительному варианту. Да, поскольку финал здесь новый, то игра для данного сочетания — НОВАЯ! Да, Творчество — это всегда загадка. Стоило всего лишь чуть-чуть (о, это магическое "чуть-чуть"!) видоизменить игру главного варианта и в итоге — новое, необычное, неожиданное, эффектное в варианте дополнительном! И конечно же, особое очарование придает задаче прекрасный первый ход, включающий вариантный механизм задачи. Итак — вывод: задача — волшебная гармония! Если бы я был судьей, то в отчете я бы так и написал: Гармония! Волшебство!

Представленное здесь сочетание финалов встречалось неоднократно. Так что главное что меня интересовало, когда я эту задачу увидел, это, конечно же, механизмы. Но сразу же хочу отметить, что прежде чем я подумал о механизмах, я был буквально заворожен ее формой. Такое редкое сочетание миниатюрности и удивительной прозрачности, элегантности, но в то же время и мощной внутренней энергетики. То есть это не было состояние покоя, а, как сказал поэт, "натянутая тетива тугого лука". И вот из этой формы я сразу же вычислил финалы этой задачи. И из нее же — из формы— мне, сразу же стало ясно, какой здесь механизм главного варианта. Это был вызов! Ведь это же, несмотря на его кажущуюся простоту, один из самых сложных механизмов, с помощью которого может быть реализовано сочетание финалов данной задачи. Ведь неспроста же это сочетание финалов всего лишь второй раз воплощено при помощи этого механизма. При самом рассмотрении решения главного варианта я был поражен той глубиной, с какой данный механизм был здесь реализован. Мощь его динамики была просто поразительной для миниатюры. После такой яркой игры, я, конечно же, подумал — а что же будет в дополнительном варианте? И новый восторг — передо мной пронеслась изумительная комбинация. Да! Вызов принят достойно! Проблема блестяще решена, и еще одна вершина задачного искусства покорена! И как! В волшебной симфонии Красоты!

Сочетание финалов весьма нередкое, но в гармонии с поистине магической формой и захватывающей комбинационной игрой оно явилось как откровение!

Сочетание навесного финала [c3] и бортового [h2] реализовано неоднократно. Но вот сочетание механизмов — поразительных многоходовых комбинационных автоматов — это не просто уникальный взаимотрансформативный комплекс, а это поистине девятый вал Творчества!

С первого взгляда я понял, что я уже видел эту задачу. Да, это было полвека назад. Помню хорошо, что это была задача И.Бененсона и Н.Пустынникова. Нет, я, конечно, понимал, что это другая задача, и всё-таки чувство дежавю не покидало меня. По базе я быстро нашел ее. Вот эта задача:

И.Бененсон и Н.Пустынников
Шашки-1960-2-10


[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Вот именно в этой задаче я впервые и встретил финальный механизм, который мне запонился навсегда. Вот он:



e1, b2.

По базе я также узнал, что впервые этот механизм встретился в задаче Б.Левмана:
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
[(c1)d2]+ [(g1)f2]

А вот задача Б.Левмана (улучшение его предыдущей), которая мне — полвека назад — также очень понравилась.


[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
[(c1)d2]+ [(g1)f2]

Как показала база, в дальнейшем финал [(c1)d2] главного механизма сочетался только с финалом [(g1)f2]. Я имею в виду задачи, в которых не было ПР.

Есть интересная задача С.Силицкого, где рассматриваемый механизм имеет несколко иную игру, и в ней дополнительнвй финал [(a1)b2].
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
[(c1)d2]+ [(a1)b2]

Не могу не привести в этой связи изумительную по своей экономичности следующую задачу:
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

К сожалению, автор этой задачи в базе не указан.

После этого исторического экскурса могу со спокойной душой вернуться к исходной задаче.

Итак, я сразу же был взволнован уже самой позицией задачи. Причину того, что она показалась мне знакомой, я уже указал. Но я сразу же заметил и нечто такое, что существенно отличало ее от всех предыдущих приведенных мной во вступлении задач. И это была ч.д. а3. Что бы это могло означать? — сразу же подумал я. Ведь для главного механизма она не нужна. Но решение главного варианта дало ответ на мой вопрос. Эта дамка модифицировала механизм, а именно, когда уже был сделан вроде бы последний ход (g1:b2), именно в игру и включилась эта дамка, благодаря чему игра приобрела новое эстетическое измерение. Это было совершенно неожиданно. И это было впечатляюще. Но теперь возникает новый вопрос: как эта модификация главного механизма будет реализована в дополнительном варианте? Ведь я-то хорошо понимал, что это был вызов. Ведь помимо эстетического эффекта, такое усложнение, конечно же, неизбежно ставило и технические проблемы. Удастся ли их преодолеть. И вот передо мной игра дополнительного варианта. Игра превосходная! Я был изумлен этой новой эстетике сложного яркого механизма. И хотя, когда после этой комбинационной бури в решении оказалась несущественная двойственность, то впечатления от самой этой красоты, она поколебать уже не могла. Вот что такое всего лишь одна дополнительная дамка! Вот что такое воображение Гения!

Для реализации главного финала этой задачи есть очень интересный механизм — с двумя столбняками. Этот эффектный механизм до сих пор встречался только в двух задачах, и в обеих в дополнительном варианте игра была неточна. Здесь же чистота игры идеальная. Что же касается динамики построения главного финала, то, в отличие от предыдущих, здесь финал уже практически готов. Но дело в том, что динамика построения финала это не единственный критерий механизменной динамики. Есть еще критерий экономичности построения главного финала, — это трансформация начальной позиции в позицию основного финального механизма при минимальном количестве ходов переходного механизма. Если первый вид динамики я бы назвал экстенсивной, то второй — интенсивной. Но этот — второй — вид динамики обладает ни в коей мере не меньшей эстетической значимостью, чем первый. Данная задача обладает вторым типом механизменного динамизма — именно это и следует принимать во внимание при ее оценке. (Кстати, термины «экстенсивная динамика механизмов» и «интенсивная динамика механизмов» я применяю впервые. Это мой вклад в дальнейшее развитие теории задачных механизмов, начало которой я положил в своей статье «Размышления о задаче», опубликованной в ж. «Доведь» (1991 — 1992 гг.) (гл. редактор С.Ю.Юшкевич)).

Эстетическую значимость интенсивной динамики задачных механизмов я отмечал (без использования самого этого термина) ранее в этом топике в посте о задаче А.В.Шурпина
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку] /index.htm

Вот, что я писал по этому поводу:

Не могу не привести в этой связи изумительную по своей экономичности следующую задачу:
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Итак, что мы видим в рассматриваемой задаче Н.Ф.Зайцева:

А видим мы образец именно интенсивной динамики построения главного финального механизма. Причем, прекрасный образец. Сразу же после первого хода главного варианта — (a5) — срабатывает яркий — двух-ходовый переходный механизму — е1, d8, — и основной финальный механизм достигнут. Вот, что такое интенсивная динамика! И, конечно же, отмечу, что конструкция позиции задачи настолько удачна, что, благодаря ей, и дополнительный вариант оказался замечательным — две взаимосвязанные непрерывно-ударные цепочки переходного механизма — при идеальной чистоте — приводят к комбинационному срабатыванию финального механизма.

Вот она эстетика, основанная на интенсивно-механизменной динамике!

В заключение, хочу особо отметить — и это при готовом ударе! — завораживающую форму этой прекрасной задачи.

Задача построена на финальном механизме главного варианта следующей задачи:

Ю.А.Тюрин
Одесский конкурс, 1988, ж."Шашки"-1989-11-2970

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Вот этот механизм:



h6, e7, a5, e1 [g3].

Таким образом, данный механизм в задаче С.Лойко неоригинален. Но тогда возникает вопрос: в чем оригинальность задачи, т.е. в чем ее эстетика? А она в той красоте, которая вдруг явилась передо мной, когда внезапно зазвучала чарующая музыка органа. Вот эта волшебная позиция:



Причем, здесь удивительна не только множественная вариантность, но и эти три черные дамки, так органично в эту вариантность вплетающиеся.

И сколько бы раз эта позиция затем не возникала передо мной, во мне всегда начинали звучать возвышенные аккорды органных мелодий, так поразившие меня, когда я это чудо увидел впервые.

Когда я в своей статье, посвященной творчеству Б.И.Волкова "Откровение гения" по поводу задачи №4 писал: "Открыт совершенно новый трансформативно-игровой подход! Привод на поле g3 здесь происходит не в вариантном, как в № 2, а глубже и тоньше – в переходном механизме. Вряд ли кому-либо удастся такое повторить!", я и представить себе не мог, что пройдет несколько лет и такое произойдет. Представьте мое удивление, когда, рассматривая эту задачу из чемпионата мира, я вдруг встретил именно такой перевод ч.п. на поле g3. Мало того, привод на g3 был осуществлен не с поля e5, как в задаче Б.И.Волкова, а с поля a5, т.е. с еще более удаленного поля. Это было невероятно. Но ведь конструкцию этого механизма надо было еще трансформировать в дополнительный финал. И тут меня ожидало новое чудо. Игра дополнительного варианта оказалась поразительной красоты — глубокая, яркая, завораживающая. И, конечно же, я не могу не сказать о вариантном механизме. Это он только кажется простым. Но я-то хорошо знаю, как много от него зависит, и как часто вообще невозможно его найти. И это новое чудо — в такой практически не трансформируемой позиции такой вариантный мезанизм нашелся, и именно он и запустил успешно реализованный переходной механизм. Я представляю восторг автора этого чуда, когда перед его глазами развернулась эта грандиозная взаимотрансформативная механизменная панорама. Да, это была ПОБЕДА! Мощная, яркая, убедительная! Победа Творца, Художника, Гения!

Данная задача является исправлением. И именно под этим углом ее и следует оценивать.

Вот задача-ИП:

Б.И.ВОЛКОВ
газ. "Крымская правда", 27.12.1977.

Д+П

bd4 (e1 A), ab4 (чпр: f8, b4, d4-b6, a5 ... — указал А.Гимбутас), d2, d6-c5, c3, f2, a5, f4, e1
[(g3)h4]

A (a7), cb6, f8, b4, db4, a5 — см. вар. "(e1 B)" и "B" задачи А.В.Шурпина.

После обнаружения чпр встал вопрос: можно ли задачу исправить?
Для начала надо было выяснить суть ПР-а. Она заключалась в б.д.а3. Дело в том, что в дополнительном (с точки зрения составителя) варианте (с финалом [(g3)h4]) нужно было сразу же перевести ч.д.е1 на а5 (ходом a3-b4). Но этот перевод можно было осуществить и по-другому, а именно:  f8, b4, оставляя б.д.а3 на своем месте. Это и позволило дополнительный вариант трансформировать в 2-х вариантную основу П.М.Немцова, но с лишней б.д.а3. Чтобы устранить возможность перевода ч.д.е1 из ЧПР, нужно было эту проблему решить радикально, а именно: б.п.а3 в начальной позиции переставить на b4. Но просто так прямо-таки взять и переставить — это означало сохранить вариантный механизм задачи-ИП, а при нем при указанной перестановке появлялись два новых ПР. Следовательно, надо было не просто переставить б.д.а3 на b4, но и одновременно изменить вариантный механизм. Эти два жестких условия — абсолютные sine qua non, т.е. без их выполнения никак. Но вот как эти "sine qua" выполнить — в этом как раз то и заключался вопрос. И Александр Шурпин справился с этой проблемой блестяще. Вместо тихоходового вариантного механизма ИП, он нашел острейший по динамике вариантный механизм, с помощью которого все "sine qua" были успешно преодолены, да к тому же эта динамика органично вплелась в целостную комбинационную структуру задачи. Это невероятное по смелости решение проблемы произвело на меня неизгладимое впечатление.

Я сначала даже не поверил, что передо мной задача, настолько это было не похоже на то, что я уже видел в этом жанре. Именно эта необычность заключала в себе какую-то особую притягательность. По форме сразу же стало ясно, что недостроенная "пирамида", конечно же, будет достроена. Удивительно здесь было то, что "закрытие" пирамиды прозошло не в ходе переходных или финальных механизмов, а в вариантном механизме. Это было некоторым оправданием того, что эта пирамида оказалась элементом всех финалов. Все это, конечно же, было ясно с первого взгляда. Но вот то, что в этой элементарнейшей позиции окажется ТРИ финала, я даже не мог себе представить. И все-таки именно это и случилось в задаче. Причем сочетание финалов — обворожительное, а сама задача произвела прекрасное впечатление. Благодарю автора за этот поистине волшебный подарок!